Все эти вещи, основанные на боли,
моя бледная ласковая сестрица,
тридцать три года двоеточие достаточно чтобы утолить их собой
двадцать семь вскл достаточно чтоб утолиться
далее сбой раз два три далее сбой
это хочет бессмысленно повторяться и оно повторится
от этого нельзя отогреться
нельзя оторваться
отвести глаз
оно наверное хочет нас
на двадцать каком-то такте откажет любое сердце
а ещё пораньше отказываешься от идеи когда-либо победить
ради того чтобы вытвердить что-то одно, важнее всего в мире
все эти вещи моя бледная ласковая сестра
образуют собой душную замкнутую на себе сферу
твою личную опору и кару, жгучую как пожар.
Вот твоё сердце, прислушайся, прими в дар
Вот твои дыры, не вешайся, прими в дыр
Вот закрытые двери, длинный извилистый коридор
извивающийся, как будто его режут и колют
или как будто он пытается закончиться
чем-то большим