я отпущу тебя, только не топи меня в мутной серой воде я отпущу тебя, только не лелей меня на теплых своих руках я отпущу тебя, ты - отражение мое в мокром зеркале, плоском водовороте но тогда уж, пожалуйста, не ходи за мной, и желания свои уноси.
и я грустен, как грустен любой, потерявший путь и надежду, которую все привыкли носить, как плащ возвращаясь домой, откидывайте капюшон: когда весь в ожиданиях, практически нечем дышать.
а ведь бывают люди, которые ходят с обнаженной душой, просто прикрывают ее какими-то шкурами, чтобы было не так заметно, вот многие и обманываются. а ведь ты только тронь, едва прикоснись к ним, да что там, просто дыхни на них - на обнаженной душе мгновенно появятся волдыри, пылающие огнем, синяки, наполненные соленой водой, а потом подтолкни такого человека к пропасти, так он же и.
читаю свои закрытые записи и ужасаюсь, видя, как мир тихо дышал на меня, ведь совсем недавно и я был таким, а вот теперь неизвестно, какой я. неужели такой же?
так вот, это происходит так: бежишь от себя, убегаешь, пытаешься скрыться от собственной неполноценности, от всякой своей фигни бежишь так старательно, вытираешь со лба пот так последовательно и безнадежно еще ни от кого я не убегал убегаю так долго, что успеваю смотреть только под ноги, только под сбился с дыхания, выбился полностью уже из сил останавливаюсь на перекрестке думаю пару мгновений передохнуть, не могла же эта зараза бежать так быстро, как только что делал я (не та мотивация, чтобы так выкладываться) оборачиваюсь проверить - а позади никого нет
каждый раз, когда тебе грустно и ты обращаешь свое внимание на то, как именно тебе грустно, то неизбежно знаешь, что тебе грустнее всего. Как бы плохо тебе ни было сто лет назад, прямо сейчас существует только то, что существует сейчас - а сейчас, вероятно, мне очень больно, разве не так.
Я очень искренний. Ты посмотри на меня, я вру только тогда, когда: - идет дождь, и не врать нельзя; - не идет дождя, и нельзя не врать. во всех остальных случаях я действую по ситуации, короче, я очень искренний (искрюсь честностью).
пизда. нет-нет, не пиздец - просто пизда. Белоусов - пизда. Моя жена - немного пизда. Платонов - пизда. Охуевательная прелюдия. а я всё так же Ah, look at all the lonely people Ah, look at all the lonely people
Eleanor Rigby picks up the rice in the church where a wedding has been, Lives in a dream Waits at the window, wearing the face that she keeps in a jar by the door Who is it for?
All the lonely people Where do they all come from? All the lonely people Where do they all belong?
Father Mckenzie writing the words of a sermon that no one will hear No one comes near. Look at him working, darning his socks in the night when there's nobody there What does he care?
All the lonely people Where do they all come from? All the lonely people Where do they all belong?
Ah, look at all the lonely people Ah, look at all the lonely people
Eleanor Rigby died in the church and was buried along with her name Nobody came Father Mckenzie wiping the dirt from his hands as he walks from the grave No one was saved
All the lonely people (ah, look at all the lonely people) Where do they all come from? All the lonely people (ah, look at all the lonely people) Where do they all belong?
И не то чтобы я не могу молчать об этом - просто я ведь рисую твое лицо в темноте; я могу узнать его не открывая глаз почему же ты так со мной, моя благоверная это даже неважно. У меня сломалась выдвигающаяся хреновина под клавиатуру, у меня замерзли пятки и пальцы, я абсолютно бестолково провел день, в стиле а вдруг Белоусов, и не сделал никаких полезных выводов; что же мне теперь что же мне теперь не стирать штанишек разве но как же мне теперь быть никогда никаких других людей не было - никого кроме меня наверное не существует. рассвет не так близко не так далеко еще ни намека но голова уже ничего.
бывшие концептуально не стиранными штанишки по малую вишеру нынче энное время как условно чисты и благоухают. *усомнился; проверил* и ведь действительно благоухают. неплохо так пахнут. как датская кулинария теперь во мне трепещет березовым соком одна лишь идея: замутить, в смысле - повеселиться, устроить что-нибудь интересное, по собственным правилам, в народе - нажраться, а у нас, инопланетян - скажем, изрисовать всё тело дракончиками или увидеть человека, которого хочется получится ли с целью ритуального жертвоприношения стоит убраться, наконец, в комнате. Ольге Александровне не понравилось бы, какое у меня тут дерьмо.
P.S. И кстати: Ольгу Александровну я не выдумал зато я выдумал Фрая и Вяйнямёйнена. Пойду наслаждаться
Ваше прошлое представляется мне достойным конспектирования; /ваши губы - достойными оскуляции/, деньги стоит пересчитать, голову беречь, на холодное не садиться, а вообще-то, когда болеешь, не стоит плавать в ледяных центральных фонтанах, подставляя голову под струю, дурак.
и чистые пруды, к слову сказать, тоже не люблю. не как явление природы, а как бульвар.
будучи искупанными в фонтане, волосы твои пахнут как ты пахнешь как целиком вкусно, ничего не поделать. я тоже такой искупанный в фонтане, совсем ничего так пахну, хоть и штаны на мне именно те, в которых я в малой вишере спал на вокзальном асфальте и с тех пор так и не постирал, глупик. впрочем, какое-то время на мне были твои штаны. о, это кардинально меняет всё, да? и всё равно они играли диксиленд без нашего участия, <мурзилка (с)> заметь, вот что.
@музыка:
HTRK - Rentboy; Kiss Before the Fall
@настроение:
хуйня испуганная, нервная, думающая. и кстати, больная. не только на голову, но и на тело больная.
в греческой мифологии царица амазонок, дочь бога ареса и Отреры. во времена Троянской войны П. с амазонками пришла на помощь троянцам и пала в поединке с ахиллом. Ахилл был очарован красотой мертвой П., что вызвало насмешки Терсита, тут же на месте убитого Ахиллом.
Карта очарования мертвыми вещами. В перевернутом положении - карта очарования улыбкой смерти. В прямом - карта очарования красотой смерти, а еще тут тема, что сначала он встретился с ней как с врагом, то есть он сражался, ибо уныние грех, смерть тоже кажется будто бы грех - но на самом деле грех только уныние, а смерть - вовсе нет, совершенно неочевидно ведь, и к тому же загвоздка в том, что она была мертвая с самого начала, она ведь и есть тут - просто сосуд смерти, и это убийство просто раскрывает прячущуюся в ней смерть. Впрочем, так происходит почти всегда, если это убийство. Тут не просто смерть во время войны - это дело спокойное - тут человек открывает для себя смерть сам, впускает ее в свой мир и очаровывается ее улыбкой или просто трагической красотой. Часто очарование смертью ведет к тому, что человек начинает распространять смерть [не как смерть во время войны, как смерть во время мира]. Сначала распространяет ее на окружающих, потом на самого себя. Разрушив всё, что только можно разрушить, начинаешь ждать тишины. Это ожидание тишины в море простершейся тишины. Но об этой тишине в этой карте уже ничего нет. ;а еще это о том, как везде мне попадаются эти прекрасные трупы; о том, как хочется ими очароваться, самой таким притвориться, умереть и лежать красивой, и разбросать по улице свои красивые мертвые души; мол, Ахилл, приходи, я тут умерла и лежу красивая, убей ради меня Терсита, его не жалко, он всего лишь сто двенадцатая моя душа, не такое и необходимое моё солнце. Некоторые смерти остаются притягательными навсегда, никак не можешь от них отвязаться. Собственная смерть, например. Неизбежная штука. Многогранная. Лучше, чтобы она была хорошая, а не плохая, в конце концов, но для этого надо побегать, точнее, постараться, всё сделать правильно, играть по особым правилам, но эта карта опять-таки не о них; это карта говорит: "смерть может начать тебя обыгрывать, предпринимай в связи с этим какие-нибудь шаги". Или не предпринимай и жди тишины.
"Парис хлопает в ладоши и зовет её, а она смотрит на него презрительно" (с) вики
Видимо, девятый лунный день. Там посмотрим. Господи, отучи же меня от смерти, вот что.
Танка С Утченко лично у меня была история шикарная. В конце первого курса я через него продиралась с трудом. Скучно, сухо и пр., но курсовик надо было писать. А на третьем читала, ржала на всю историчку. Он невероятно прикольный, ехидный и ироничный. Но людям ничего толком о Риме не знающих, я бы его читать в связи с этим не отправила. А Катону от такого никакое курево не помогло бы на самом деле.
Про людей с больной фантазией - это, наверное, какой-нибудь очередной неофит КУ прочитал.